Елена Артамонова - Хранительница карт судьбы [Litres]

Время приближалось к полуночи, когда легкий весенний ветерок ворвался в разгромленный подъезд, скользнул по стенам с облупившейся штукатуркой, прикоснулся к изображению демона. После этого черные линии, которыми был выполнен рисунок, дрогнули и начали перемещаться по стене, извиваясь, как очень длинные тонкие черви. Изображение обретало все новые и новые детали, будто над ним трудился невидимый художник. Черные штрихи ложились уверенно и четко, создавая иллюзию объема, демон словно выходил из стены, вступая в трехмерное пространство.

Аннушке снилось, как толстая пожилая соседка из квартиры напротив медленно взбирается по ступеням, жалуясь, что у этой лестницы никогда не будет конца. Сон был тягучим, нудным и бесконечным, как сетования запыхавшейся старухи. Он бы мог продолжаться до рассвета, но вдруг что-то вытолкнуло Аннушку из мира сновидений. Проснувшись от тревожного, нехорошего чувства, в первую секунду она даже не сообразила, где находится, с удивлением осматривая пустую, освещенную глазевшим в окно фонарем комнату. На часах застыли одни нули – старый день кончился, а новый, похоже, еще не успел начаться. И тут Аннушка поняла, что ее разбудил слабый, но отчетливый звук шагов поднимавшегося по лестнице человека. Похоже, он переходил с этажа на этаж, осматривал пустующие квартиры, нигде подолгу не задерживаясь. Слышался хруст битого стекла под ногами, непонятное позвякивание и стук резко распахнутых дверей. Неизвестный приближался, и у Аннушки не было ни одного шанса проскользнуть мимо страшного незнакомца. Страх усиливался. Девочка не думала, кто именно пришел за ней – Кемма со своими прислужниками или обычные бандиты, ведь в любом случае эта встреча закончилась бы для нее плачевно.

Стараясь не шуметь, Аннушка на цыпочках прокралась в смежную комнату, надеясь найти там убежище. Однако вещи из квартиры были вывезены, а яркий луч фонаря освещал все уголки пустой комнаты. Тем временем тот, кто поднимался по лестнице, уже достиг третьего этажа, остановился возле пустого дверного проема, за которым находилась квартира, ставшая приютом беглянки. События принимали скверный оборот, но тут Аннушка заметила оклеенную обоями дверцу. С трудом открыв перекошенную от сырости створку, девочка прошмыгнула в кладовку, прижалась к стене и, похоже, даже перестала дышать. По спине одна за другой ползли струйки холодного пота…

Некто вошел в спальню. Постояв на пороге, он двинулся к неплотно прикрытой двери, открыл ее, заглядывая в казавшуюся черной дырой кладовку. Силуэт человека четко вырисовывался на фоне светлого прямоугольника открытой двери, а от запаха винного перегара и курева Аннушку едва не стошнило. Не заметив притаившуюся в темноте девочку, бомж пробормотал под нос крепкое ругательство и прошествовал дальше, продолжая обследовать дом в поисках стеклотары. Звякнули лежавшие в его рюкзаке пустые бутылки, и вскоре все стихло.

Так и не нашедший ничего стоящего бродяга уже выходил из подъезда, когда до его ушей донесся жуткий, мало похожий на человеческий визг. В нем было столько отчаяния и ужаса, что видавший виды бомж разом протрезвел и, перекрестившись, торопливо заковылял подальше от этого жуткого места.

Кричала Аннушка. Она лишь немного расслабилась после пережитого страха, только-только выбралась из своего укрытия, как вдруг увидела посреди комнаты того, кто действительно пришел за ней. Демон возник из пустоты, черная тень сгустилась, обрела объем, и вот уже сверкнули в мертвенном свете фонаря черные, будто клеенчатые крылья, заскрежетали по паркету стальные когти, золотые глаза с узкими щелями зрачков уставились прямо на Аннушку. Девчонка визжала не переставая, а посланец бездны медленно приближался к ней, скаля окровавленные клыки в отвратительной ухмылке.

– У тебя громкий голос. – Монстр осыпался на пол горсткой праха, а на его месте возникла сама Кемма. – От этого визга последние стекла из окон вылетели.

– Так это ты? – немного успокоилась Аннушка. – А я думала, начался конец света.

– Забавно, оживший рисунок вогнал тебя в панику, а вот присутствие самой Кеммы, обманувшей богов, не вызвало особого душевного трепета. Но ведь именно она пришла забрать жизнь той, что посмела нарушить клятву.

– Я не знала, что карты забрали из тайника. Мне такое и в голову не приходило. Честное слово, Кемма, я сама жалею, что так вышло.

– Почему я должна верить лживой девчонке?

– Ты говорила, что можешь читать чужие мысли, так загляни в мою голову и убедись в том, что я не виновата. Никто не может лгать в душе.

– Хранительница словно приказывает жрице Тота. Никак не пойму, что скрыто под обличьем наивной белобрысой малышки… – Египтянка умолкла, отрешенно глядя куда-то вдаль, поверх головы перепуганной Аннушки. Потом, выдержав долгую паузу, заговорила вновь: – Знаешь, сегодня я не хочу убивать, сеять смерть и разрушение. Кемма счастлива и не желает никому причинять боли. Однако это не означает, что преступник может уйти от справедливого возмездия. Я дам тебе последний шанс.

Жесткие пальцы Кеммы сжали виски девочки. Их взгляды встретились, и Аннушка поняла, что не может отвести глаза. Черные зрачки жрицы вытягивали душу, просвечивали насквозь, словно рентгеном. «Сканирование» продлилось всего несколько мгновений, но за это время Аннушка почувствовала такую опустошенность, словно отдала колдунье всю свою прожитую жизнь.

– Ты не лгала. – Кемма разжала ладони. – Ступай и не попадайся мне на глаза. Прощай.

– Прощай, – откликнулась не верившая своему счастью Аннушка.

Жрица величественно удалилась. Посмотрев на часы, девочка поняла, что еще успеет на последний поезд метро.

Хорошо просыпаться дома в своей собственной постели и знать, что никто не нарушит твой покой, не будет преследовать, как загнанного зверя, грозить скорой расправой! Сразу после пробуждения Аннушка испытала самое настоящее чувство блаженства, сладко потянулась, собираясь снова вздремнуть, но потом вспомнила о тетушке и Алике. Их судьба по-прежнему висела на волоске, они скитались где-то между мирами и не знали дороги, ведущей к свободе.

Часы показывали три часа дня. Резво выпрыгнув из кровати, девочка наскоро умылась, перекусила и побежала к Славке Иванову забрать бесценные рисунки, в которые превратились Александра Георгиевна и Алик. Она еще не знала, что будет делать с заколдованными изображениями, но не хотела оставлять их в чужих руках, даже таких надежных, как Славины. К счастью, Иванов не уехал из города, и Аннушка застала его дома. Отдав своей однокласснице рисунки, Славка попытался выяснить, что происходит, но Калистратова оказалась на редкость немногословной. Так ничего и не поняв, Славка поразмышлял о загадках женской души, а потом занялся одной из своих домашних обязанностей – генеральной уборкой квартиры.